Внимание! Статья адресована врачам-специалистам  

Huseynova N.F., Rahimova N.J.

K.Y. Farajeva Research Institute of Pediatrics, Baku, Azerbaijan

Features of lipid metabolism in newborns with infectious and inflammatory diseases

Резюме. Проведен обзор публикаций последних лет, посвященных липидному профилю и липидомным исследованиям у новорожденных с инфекционно-воспалительными заболеваниями, включая неонатальный сепсис и пневмонию. Установлено, что при неонатальном сепсисе и пневмонии отмечаются значительные изменения липидного профиля: снижение уровней общего холестерина, липопротеинов высокой плотности и аполипопротеинов, а также повышение триглицеридов и липопротеинов низкой плотности. Липидомные исследования выявляют изменения состава фосфолипидов, сфинголипидов и триглицеридов, отражающие тяжесть воспалительного ответа и исход заболевания. Эти метаболические сдвиги могут служить как маркерами неблагоприятного прогноза, так и потенциальными терапевтическими мишенями. Таким образом, нарушения липидного обмена у новорожденных с сепсисом и пневмонией имеют важное диагностическое и прогностическое значение. Внедрение методов липидомики в клиническую практику открывает новые возможности для ранней диагностики и персонализированной терапии инфекционно-воспалительных заболеваний у новорожденных.

Ключевые слова: липидный обмен, новорожденные, сепсис, пневмония, липидомика, биомаркеры.

Медицинские новости. – 2025. – №9. – С. 25–28.

Summary. This review summarizes recent publications addressing the lipid profile and lipidomic studies in newborns with infectious and inflammatory diseases, including neonatal sepsis and pneumonia. It has been established that neonatal sepsis and pneumonia are associated with significant alterations in the lipid profile: decreased levels of total cholesterol, high-density lipoproteins, and apolipoproteins, along with increased levels of triglycerides and low-density lipoproteins. Lipidomic studies reveal specific changes in phospholipids, sphingolipids, and triglycerides, which reflect the severity of the inflammatory response and correlate with disease outcome. These metabolic alterations may serve both as markers of unfavorable prognosis and as potential therapeutic targets. Thus, disturbances in lipid metabolism in neonates with sepsis and pneumonia hold important diagnostic and prognostic significance. The integration of lipidomics into neonatal clinical practice opens new perspectives for early diagnosis and personalized treatment of infectious and inflammatory diseases in this population.

Keywords: lipid metabolism, neonates, sepsis, pneumonia, lipidomics, biomarkers.

Meditsinskie novosti. – 2025. – N9. – P. 25–28.

Изучение липидного обмена у новорожденных в неонатальном периоде – это одна из актуальных и значимых тем современной неонатологии. Полноценное развитие эмбриона и плода возможно благодаря сложным физиологическим и биохимическим механизмам переноса питательных веществ через плаценту и адекватному липидному метаболизму матери и новорожденного ребенка. Липидный обмен формируется внутриутробно и у новорожденных отличается от метаболизма липидов у взрослых. В первые дни жизни концентрации холестерина, триглицеридов, липопротеидов низкой и высокой плотности (LDL и HDL) варьируют в зависимости от гестационного возраста, массы тела и метаболических адаптаций после рождения. Характерной особенностью липидного профиля у здоровых новорожденных является снижение липопротеидов, в основном за счет отсутствия хиломикронов и уменьшенного содержания липопротеинов низкой плотности (ЛПНП) по сравнению со взрослыми. Особенно у недоношенных детей наблюдаются более низкие уровни липопротеидов высокой плотности (HDL) и аполипопротеинов. Низкая продукция триглицеридов (ТГ) характерна для глубоконедоношенных детей с низкой и экстремально низкой массой тела при рождении, что обусловлено физиологической незрелостью органов и систем. Особенности пренатального морфогенеза таковы, что полноценный липидный обмен возможен только к доношенному сроку гестации [11]. Показатели липидного профиля зависят от срока гестации, так у недоношенных новорожденных наблюдались значительно более высокие уровни ЛПНП, триглицеридов и общего холестерина, что свидетельствует о возможной предрасположенности к сердечно-сосудистым заболеваниям в будущем [10, 18].

Инфекционно-воспалительные заболевания новорожденных, в частности нео-натальный сепсис и пневмония, сегодня считаются одной из лидирующих причин заболеваемости и смертности периода новорожденности, а своевременная диагностика и раннее адекватное лечение значительно улучшают прогноз этих больных [8, 25, 34]. В последние годы возрос интерес к особенностям нарушения липидного обмена у новорожденных с инфекционными заболеваниями [4]. Липиды играют ключевую роль в иммунной функции, формировании клеточных мембран, энергетическом обеспечении и регуляции воспалительных процессов. Изменения в липидном профиле могут отражать тяжесть воспаления, прогнозировать исход заболевания и служить потенциальными мишенями для терапии. Как известно, HDL холестерин или холестерин липопротеидов высокой плотности – это обширная, гетерогенная и динамическая группа наночастиц, состоящих из широкого спектра липидов и белков [13]. Следует отметить, что функции ЛПВП сильно зависят от размера частиц и структурного разнообразия, как было продемонстрировано крупномасштабной протеомной и липидомной характеристикой ЛПВП, которая выявила более 200 отдельных видов липидов и более 250 белков [6].

Прогрессирование сепсиса связано не только с наличием воспаления или распознаванием микробного паттерна, но и с развитием тяжелой иммуносупрессии, которая ухудшает прогноз болезни и увеличивает восприимчивость к вторичным инфекциям. Экспериментальные и клинические данные продемонстрировали, что липопротеины высокой плотности, помимо своей основной роли в стимуляции оттока холестерина, обладают разнообразными плейотропными свойствами, варьирующими от модуляции иммунной системы до противовоспалительных, антиапоптотических и антиоксидантных функций. ЛПВП модулируют активацию Т-клеток, влияют на экспрессию провоспалительных/противовоспалительных молекул и предотвращают окисление и дисфункцию эндотелия [19, 24]. Согласно проведенным исследованиям, снижение уровня холестерина ЛПВП и аполипопротеинов напрямую коррелирует с более высокой вероятностью полиорганной недостаточности, госпитализации на более длительное время и смертности [5, 23, 25].

Основная черта септического процесса – тяжелая иммуносупрессия, которая увеличивает восприимчивость к вторичным инфекциям. Липополисахариды (ЛПС) экспрессируются на клеточной поверхности грамотрицательных, тогда как грамположительные бактерии экспрессируют пептидогликан (ПГН) и липотейхоевую кислоту (ЛТА). Основным механизмом, посредством которого ЛПС запускает врожденный иммунный ответ хозяина, является связывание с TLR4-MD2 (toll-like receptor4-myeloid different factor 2). Кроме того, ЛПВП способны связывать липосахариды клеточной стенки бактерий, предотвращая активацию TLR4, и индуцировать экспрессию ATF3 (активирующего фактора транскрипции), негативного регулятора сигнальных путей TLR, что обусловливает их способность препятствовать развитию инфекционных заболеваний. Таким образом, реконструированные ЛПВП (рЛПВП), состоящие из комплекса аполипопротеина AI/аполипопротеина AI Milano с фосфолипидами, можно рассматривать как новый терапевтический инструмент для лечения сепсиса [20].

Системная воспалительная реакция на фоне неонатального сепсиса приводит к высвобождению различных типов цитокинов (ФНО, ИЛ-1 и ИЛ-6), которые влияют на липидный обмен, вызывая его дисрегуляцию. Они также могут препятствовать изменениям в усвоении липидов, вызванным интоксикационным синдромом, провоцируют гипертриглицеридемию, стимулируют синтез ненасыщенных жиров в печени, ускоряют липолиз и увеличивают образование липопротеинов очень низкой плотности (ЛПОНП). Как оказалось, у новорожденных детей с сепсисом наблюдалось значительное повышение среднего уровня триглицеридов (159,5±49,9 мг/дл), холестерина (201±11,9 мг/дл) и ЛПНП (185±38,9 мг/дл) в сыворотке крови по сравнению с контрольной группой. У детей с сепсисом наблюдалось значительное снижение уровня ЛПВП (281,1±10,2 мг/дл) в сыворотке крови по сравнению с контрольной группой, что свидетельствует о наличии тесной связи между нарушением липидного профиля крови и неонатальным сепсисом [1]. При тяжелом сепсисе/септическом шоке обнаружили снижение уровня липопротеинов и аполипопротеинов в сыворотке крови, которые отрицательно коррелировали с уровнем С-реактивного белка. По мере уменьшения воспалительного процесса уровни общего холестерина, ЛПВП, ЛПНП и аполипопротеинов повышались, что указывает на прямую связь между изменениями липидного профиля и воспалением [3]. В ретроспективное исследование, проведенное учеными из Китая, были включены 88 пациентов с подтвержденным бактериологическим посевом сепсиcом. По сравнению с неинфицированной группой, у пациентов с сепсисом не наблюдалось изменений концентрации триглицеридов (ТГ) и значительного снижения концентрации общего холестерина (ОХ). Существенных различий в концентрации ТГ и ОХ в сыворотке крови у пациентов с сепсисом, ассоциированным с грамположительными и грамотрицательными бактериями, не наблюдалось. За исключением группы новорожденных с повышенным уровнем прокальцитонина, у них концентрации ТГ и ОХ в сыворотке крови были снижены. Таким образом, изучение концентрации липопротеинов в сыворотке крови можно рекомендовать для помощи в диагностике тяжести сепсиса у новорожденных [14].

Изучение связи между уровнями липопротеинов и поздним неонатальным сепсисом показало интересные результаты. У новорожденных с септическим шоком (n=22) отмечается преобладание мальчиков, повышенные уровни СРБ, ИЛ-6, ИЛ-8 и ИЛ-10, в то время как уровни ТГ, ЛПВП, моноцитов и соотношение моноцитов к ЛПВП (М/Л) при поступлении понижены по сравнению с группой новорожденных без шока (n=27). Соотношение М/Л и не-ЛПВП-холестерин при поступлении были факторами риска развития септического шока (OR=0,70, 0,49–0,99; OR=0,96, 0,92–0,99 соответственно). Снижение уровней ТГ на 1-й и 3-й дни (ОР=0,96, 0,93–0,99), ЛПОНП (ОР=0,91, 0,85–0,98) и не-ЛПВП холестерина (ОР=0,92, 0,87–0,98) также были предикторами септического шока. Таким образом, более низкие показатели соотношения М/Г и холестерина не-ЛПВП при поступлении, а также снижение уровней холестерина, ЛПОНП и холестерина не-ЛПВП во время пребывания в больнице связаны с развитием септического шока у новорожденных с поздним неонатальным сепсисом [9].

Проведено ретроспективное исследование детей с сепсисом, поступивших в отделение интенсивной терапии (ОИТ). Для сравнения метаболических профилей неинфицированных пациентов контрольной группы и пациентов с сепсисом был проведен нецелевой липидомный анализ с использованием ультраэффективной жидкостной хроматографии в сочетании с масс-спектрометрией Orbitrap (UPLC-Orbitrap). Согласно результатам проведенного исследования, у наблюдаемых новорожденных по сравнению с контрольной группой уровень липидов плазмы у пациентов с сепсисом снизился в 33,3% случаев, увеличился в 20,2% и остался неизменным в 46,5% случаев. Всего у пациентов с сепсисом было идентифицировано 1257 дифференциальных липидов, из которых 24 липида показали значимую связь с показателями шкалы pSOFA. В подгруппах новорожденных с улучшением и ухудшением состояния было идентифицировано 186 дифференциальных липидов, при этом ТГ составляли самую большую долю – 16,4%. Примечательно, что 15 липидов со значимыми статистическими различиями были идентифицированы как виды дифференциальных липидов путем сравнения тех, которые связаны с показателями pSOFA, и тех, которые связаны с прогнозом сепсиса. Уровни жирных кислот (ЖК) были значительно повышены в группе сепсиса по сравнению с таковыми в контрольной группе, при этом арахидоновая кислота показала наиболее значительное увеличение (p<0,001). Как видно, изменения липидного профиля плазмы крови у детей с сепсисом отражают тяжесть заболевания, системные воспалительные реакции и прогноз сепсиса. Эти данные подчеркивают прогностический потенциал липидомики и ее ценность для понимания патофизиологии сепсиса [2].

Р.Х. Гизатуллин в своем исследовании отмечает, что у новорожденных с сепсисом статистически значимо повышены сывороточные уровни ненасыщенных жирных кислот и существенно снижены концентрации насыщенных жирных кислот, что свидетельствует о тяжелых нарушениях обмена веществ [12]. Взрослые пациенты, поступающие в ОИТ, находятся в гиперкатаболическом состоянии, включающем основные эндокринные и метаболические изменения [29]. У этих пациентов наблюдаются не только нарушения метаболизма глюкозы и белка, но также были зарегистрированы глубокие изменения гомеостаза липидов и холестерина во время острой и длительной критической болезни [17]. Концентрации сывороточного общего холестерина (ОХС), холестерина липопротеинов высокой плотности (ХС ЛПВП) и холестерина липопротеинов низкой плотности (ХС ЛПНП) быстро снижаются с начала критического заболевания и остаются низкими на протяжении всего прогрессирования заболевания, тогда как уровни ТГ, по-видимому, умеренно повышаются во время острой фазы заболевания [28]. Существенные изменения в липидном профиле связаны с тяжестью заболевания и смертностью [15].

Исследования, посвященные изучению липидного обмена в популяции детей, находящиеся в ОИТ, и связи с исходом заболевания малочисленны. По данным некоторых авторов, низкие концентрации (апо)липопротеинов в сыворотке крови наблюдались у 40 детей в критическом состоянии с тяжелым сепсисом или септическим шоком и у 57 детей в критическом состоянии, страдающих менингококковым сепсисом или септическим шоком [31]. Тогда как у детей в критическом состоянии при поступлении в ОИТ часто наблюдаются более высокие уровни ТГ в сыворотке крови. Согласно крупному рандомизированному исследованию, проведенному у 1440 детей, находящихся в критическом состоянии, наблюдался низкий уровень циркулирующих липидов. Низкая концентрация холестерина в плазме крови была связана с неблагоприятными исходами, наиболее выраженными были показатели холестерина ЛПВП. Для выяснения причинно-следственных связей требуется дальнейшее исследование. Таким образом, липидные нарушения при сепсисе у детей связаны с «липидным парадоксом» – чем ниже уровень липидов, тем хуже прогноз [7].

Один из важных метаболических и прогностических биомаркеров, отражающий состояние иммунной системы, печени и целостности клеточных мембран при сепсисе у новорожденных, является холестерин. Холестерин у новорожденных синтезируется в печени и его содержание увеличивается в результате липолиза и ресинтеза липидов в кишечнике, и поступления из грудного молока или смесей. У недоношенных детей из-за незрелости печени и низкой активности HMG-CoA-редуктазы уровень холестерина ниже, чем у доношенных детей. При инфекционно-воспалительных процессах снижение уровней липидов может быть обусловлено активацией макрофагов и цитокин-индуцированным катаболизмом липопротеидов, также нарушением функции печени, снижением синтеза аполипопротеинов. Снижение холестерина в первые дни жизни у недоношенных детей с сепсисом ассоциировалось с неблагоприятным исходом (ДВС-синдром, полиорганная недостаточность) [33].

Известно, что липиды участвуют в различных процессах, тесно связанных с патогенезом пневмонии и связанных с ней инфекционных заболеваний. Легкие являются важнейшими органами дыхания, а липиды играют решающую роль в развитии и прогрессировании заболеваний легких. Воспаление и инфекции вызывают множество изменений в липидном обмене, которые изначально могут уменьшить воспаление или бороться с инфекцией. Изменение метаболизма холестерина у недоношенных новорожденных с пневмонией связано с повышенным потреблением его клетками иммунной системы, происходит cнижение экспрессии апоA-I и синтез HDL [1, 3, 20, 32].

Интересные результаты были получены китайскими учеными, которые изучали взаимосвязь между липидным обменом и пневмонией у детей младше пяти лет. Согласно их данным, аномальные уровни ряда липидов, липопротеинов и аполипопротеинов были связаны с тяжелой детской пневмонией. По-видимому, участие триглицеридов и холестерина, ЛПВП в гипоксемии и воспалении приводит к нарушению липидного обмена у детей с тяжелой пневмонией [33]. Критические показатели рН, лактата, дефицита буферных оснований крови, гипотриглицеридемия, гипохолестеринемия являются патогномоничными для перинатальной гипоксии, развития шока у новорожденных. Выявлена взаимосвязь содержания триглицеридов и холестерина с показателями кислотно-основного состояния и содержанием лактата крови, длительностью ИВЛ [22].

Холестерин, сфингомиелины (СМ) и фосфатидилхолины (ФХ) способствуют формированию иммунологического синапса. Кроме того, липиды играют ключевую роль в активации макрофагов, поддержании функционирования NK-клеток (естественных киллеров) и управлении дифференцировкой и активностью эффекторных T- и B-клеток. Известно, что липидная сигнализация регулирует различные процессы, связанные с воспалением и повреждениями, вызванными инфекциями, такие как апоптоз, аутофагия и легочный фиброз. Сфинголипиды являются важными компонентами, обнаруженными в слизи, выделяемой альвеолярным эпителием, которая помогает защитить легочную ткань от вторжения патогенов. Это повышает вероятность того, что сфинголипиды могут способствовать воспалению легких во время инфекции. Более того, нарушения метаболизма сфингомиелина связаны с легочным фиброзом, серьезным заболеванием легких, характеризующимся чрезмерным разрастанием соединительной ткани, которое нарушает дыхательную функцию. В легочных фиброзных тканях уровни сфингомиелина повышены, что потенциально способствует пролиферации фибробластов и синтезу коллагена, способствуя прогрессированию легочного фиброза [27].

Известно, что нейтральные липиды, фосфолипиды, холестерин и ТГ являются важными компонентами сурфактанта. Респираторный дистресс-синдром новорожденного (РДС) является наиболее частым заболеванием у недоношенных новорожденных, ассоциирован с первичным (качественным и количественным) дефицитом сурфактанта. Неонатальный (РДС) тесно связан со зрелостью легких плода, которую можно оценить по соотношению лецитина/сфингомиелина (L/S) в амниотической жидкости. Это соотношение является ключевым показателем продукции сурфактанта. Более высокое соотношение L/S указывает на большее количество сурфактанта и сниженный риск развития РДС, при этом соотношение 2,4 или выше предполагает зрелые легкие и низкий риск РДС. Напротив, соотношение ниже 1,5 указывает на незрелые легкие и значительно увеличивает риск возникновения РДС, в то время как переходная зрелость легких отражается соотношениями от 1,5 до 1,9, при которых у некоторых младенцев РДС все еще может развиваться, но часто они выздоравливают. Согласно результатам проведенных исследований, были выявлены значительно более низкие уровни холестерина в сыворотке пуповинной крови недоношенных новорожденных с РДС по сравнению с недоношенными новорожденными без РДС. Также выявлена значимая прямая связь между гестационным возрастом и уровнем триглицеридов в сыворотке крови у пациентов с РДС. Так, более низкий липидный профиль может способствовать снижению уровня сурфактанта, низкие уровни холестерина могут быть использованы в качестве предиктора РДС наряду с другими факторами. Однако необходимы дальнейшие исследования на более крупных популяциях для изучения факторов, которые могут повлиять на результаты [16, 26].

C. Virgiliou и соавт. [32] изучили диагностический потенциал липидного профиля крови при подозрении на вентилятор-ассоциированную пневмонию (ВАП). Раннее выявление ВАП остается сложной задачей для врачей из-за субъективных клинических критериев и ограниченной эффективности современных диагностических тестов. Был проведен нецелевой липидомный анализ с использованием сверхвысокоэффективной жидкостной хроматографии, совмещенной с платформой масс-спектрометрии высокого разрешения UPLC-HRMS (TIMS-TOF/MS). Пациенты были распределены на основе модифицированного детского клинического легочного индекса (mCPIS) на группы с высоким (mCPIS ≥ 6, n=12) и низким (mCPIS < 6, n=8) подозрением на ВАП. С помощью нецелевого липидного профилирования было идентифицировано 144 вида липидов из различных липидных групп, таких как глицерофосфолипиды, глицеролипиды и сфинголипиды, в крови детей с ВАП. Многомерный и одномерный статистический анализ выявил различное распределение липидных профилей крови между исследуемыми группами, что указывает на потенциальную эффективность липидных биомаркеров для дифференциации ВАП. Кроме того, специфические липиды были связаны с результатами посева из глотки, в частности, с наличием Klebsiella pneumoniae и Staphylococcus aureus, что подчеркивает важность липидного профилирования для определения микробной этиологии ВАП. Однако небольшой размер выборки и отсутствие внешней когорты для валидации могут быть ограничениями исследования, поэтому прогностическая ценность этих липидов и их полезность в качестве биомаркеров требуют дальнейшего подтверждения [32].

Поздний сепсис (ПС) и некротизирующий энтероколит (НЭК) являются основными причинами неонатальной заболеваемости и смертности. В этом проспективном исследовании «случай – контроль» оценка метаболического профиля новорожденных с ПС и НЭК выявила значительные различия в метаболическом профиле новорожденных по сравнению с контрольной группой. Обнаружено, что ряд молекул, возможно идентифицированных как фосфатидилхолины или лизофосфатидилхолины, были значительно снижены как у новорожденных с ПС, так и у новорожденных с НЭК по сравнению с контрольной группой. Результаты текущего исследования предполагают, что некоторые фосфолипиды и их производные могут быть использованы в качестве биомаркеров для раннего выявления ЛОС и НЭК. Метаболомные исследования у младенцев с сепсисом и НЭК ограничены. Метаболомика играет все более важную роль не только в исследовании патофизиологии заболеваний, но и в открытии диагностических/прогностических биомаркеров, открывая новые возможности в лечении новорожденных в критическом состоянии [30].

Заключение

Липидный обмен играет ключевую роль в патофизиологии неонатального сепсиса и пневмонии, влияя на воспалительные каскады, иммунный ответ, клеточную сигнализацию и целостность мембран. В доступной литературе есть ряд статей, посвященных липидному обмену у новорожденных при сепсисе, респираторном дистресс-синдроме, в частности, при неонатальной пневмонии они малочисленны. Если ориентироваться, что дислипидемия при этих заболеваниях происходит, изучение липидов у новорожденных с пневмонией представляет несомненный интерес. Последние достижения в области липидомики позволили выявить специфические изменения в профилях фосфолипидов, сфинголипидов, триглицеридов и холестерина у новорожденных с системной инфекцией, особенно в контексте тяжелых бактериальных процессов. Эти липидные маркеры не только отражают метаболический статус пациента, но и потенциально могут служить диагностическими и прогностическими биомаркерами. В частности, изменения в уровнях липопротеидов, сфингомиелинов, фосфатидилхолинов и триглицеридов коррелируют с тяжестью воспалительного ответа и характером патогенов. Накопление данных об этих молекулах открывает возможности для разработки таргетных подходов в диагностике, мониторинге и, возможно, в терапии инфекционных заболеваний у новорожденных. Однако имеющиеся данные часто ограничены малыми выборками и гетерогенностью дизайна исследований, также остается неясным, требует ли гипохолестеринемия коррекции или просто отражает тяжесть заболевания. Поэтому необходимы более масштабные мультицентровые исследования с использованием стандартизированных методов липидомного анализа в сочетании с микробиологическими, молекулярными и иммунными исследованиями, чтобы подтвердить выявленные закономерности и внедрить липидомные биомаркеры в рутинную клиническую практику. Такие комплексные исследования имеют решающее значение для выяснения основных биохимических путей, связанных с патогенезом и диагностикой неонатальных инфекций, позволяя определить потенциальные терапевтические мишени и персонализировать стратегию лечения. Таким образом, интеграция липидомики в неонатологию является перспективным направлением, способным улучшить понимание патогенеза, точность диагностики и индивидуализацию терапии у новорожденных с инфекционно-воспалительными заболеваниями.

ЛИТЕРАТУРА

1. Alsaqee A.H. // Medical Journal of Babylon. – 2022. – Vol.19, N1. – P.66–70.

2. Awuti R., Bai J., Cheng Y., et al. // Metabolomics. – 2025. – Vol.21, N3. – P.59.

3. Bermudes A.C.G., de Carvalho W.B., Zamberlan P., et al. // Nutrition. – 2018. – Vol.47. – P.104–109.

4. Bjerkhaug A.U., Granslo H.N., Klingenberg C. // Acta Paediatr. – 2021. – Vol.110, N8. – P.2316–2325.

5. Cirstea M., Walley K.R., Russell J.A., et al. // J. Crit. Care. – 2017. – Vol.38. – P.289–94.

6. Davidson W.S., Shah A.S., Sexmith H., Gordon S.M. // Biochim. Biophys. Acta Mol. Cell Biol. Lipids. – 2022. – Vol.1867, N2. – P.159072.

7. De Bruyn L., Vander Perre S., Verbruggen S., et al. // Crit Care. – 2025. – Vol.29, N1. – P.99.

8. Fleischmann C., Reichert F., Cassini A., et al. // Arch Dis Child. – 2021. – Vol.106, N8. – P.745–752.

9. Fonseca F., Espósito A., da Silva M., et al. // Clinics (Sao Paulo). – 2022. – Vol.77. – P.100111.

10. Gandhe A., Kale A., Pande S. // Journal of Population Therapeutics and Clinical Pharmacology. – 2025. – Vol.32, N3. – P.1247–1252.

11. Ghaemi S., Najafi R., Kelishadi R. // J Res Med Sci. – 2014. – Vol.19, N11. – P.1038–1040.

12. Gizatullin R.Kh., Leiderman I.N., Sataev V.U., Alyangin V.G. // Experimental and Clinical Gastroenterology. – 2020. – Vol.173, N1. – P.95–101.

13. Guillas L., Lhomme M., Pionneau C., et al. // Basic Res Cardiol. – 2023. – Vol.118, N33. – P.395–99.

14. Guo J., Lai W., Wu Y., et al. // Eur J Med Res. – 2023. – Vol.28, N106.

15. Hofmaenner D.A., Arina P., Kleyman A., et al. // Crit Care Explor. – 2023. – Vol.5, N2. – P.860.

16. Kelishadi R., Barekatain B., Fatahi A. // Int J Pediatr. – 2021. – N1. – P.8893754.

17. Lauwers C., De Bruyn L., Langouche L. // Intensive Care Med Exp. – 2023. – Vol.11, N1. – P.84.

18. Obaji O., Ezechukwu C., Ikeogu C., et al. // BMC Pediatr. – 2023. – Vol.23, N1. – P.121.

19. Parolini C. // J. Pharmacol. Exp. Ther. – 2020. – Vol.372, N2. – P.54–62.

20. Parolini C. // Biochim Biophys Acta Mol Basis Dis. – 2025. – Vol.1871, N5. – P.167761.

21. Perepelitsa S.A. // General Reanimatology. – 2017. – Vol.13, N3. – P.25–34.

22. Perepelitsa S.A. // General Reanimatology. – 2018. – Vol.14, N2. – P.13–24.

23. Pizzini A., Kurz K., Orth-Hoeller D., et al. // Eur J Clin Microbiol Infect Dis. – 2019. – Vol.38. – P.1279–1286.

24. Remaley A.T., von Eckardstein A., Nordestgaard B.G., et al. // Eur Heart J. – 2023. – Vol.44. – P.1394–1407.

25. Roveran Genga K., Lo C., Cirstea M., Zhou G., et al. // J. Intern. Med. – 2017. – Vol.38. – P.518–529.

26. Sallam M., Mohamed A., Seliem A., et al. // Clinical Medicine and Health Research Journal. – 2024. – Vol.4, N6. – P.1024–1030.

27. Sharma L., Prakash H. // Front Immunol. – 2017. – Vol.8. – P.378.

28. Tanaka S., Labreuche J., Drumez E., et al. // Ann Intensive Care. – 2017. – Vol.7, N1. – P.60.

29. Teblick A., Gunst J., Langouche L., Van den Berghe G. // Clin Sci (Lond). – 2022. – Vol.136, N11. – P.861–878.

30. Thomaidou A., Deda O., Begou O., et al. // J Clin Med. – 2022. – Vol.11, N18. – P.5270.

31. Vermont C.L., den Brinker M., Kakeci N., et al. // Crit Care Med. – 2005. – Vol.33, N7. – P.1610–1615.

32. Virgiliou C., Begou O., Ftergioti A., et al. // Metabolites. – 2024. – Vol.14. – P.466.

33. Wang X., Cha X., Zhang Z., et al. // BMC Infect Dis. – 2023. – Vol.23. – P.46.

34. World Health Organization. Global report on the epidemiology and burden of sepsis: current evidence, identifying gaps and future directions. Geneva: WHO; 2020. Licence: CC BY-NC-SA 3.0 IGO.

Медицинские новости. – 2025. – №9. – С. 25-28.

Внимание! Статья адресована врачам-специалистам. Перепечатка данной статьи или её фрагментов в Интернете без гиперссылки на первоисточник рассматривается как нарушение авторских прав.